— Эндрю, мальчик мой! Как я рад тебя видеть! — епископ сделал шаг назад и окинул его взглядом. — Ты до сих пор синий. Я все знаю. Настоящий храбрец! Господи, как же ты исхудал! Эй, повар, это нужно исправить!

— Сию минуту, сэр! — радостно ответил повар и направился прямиком на кухню.

— Входи же, входи! Мне не терпится узнать все о твоих приключениях в Эденфорде!

Энди знаком показал на посетителя, который сидел на том же месте, дожидаясь завершения трогательной сцены.

— Я могу зайти позже, когда вы освободитесь.

— Чепуха! Он в курсе всего, что произошло в Эденфорде. Очень хорошо, что вы оба здесь.

Обняв Энди за плечи, епископ подвел его к гостю.

— Вряд ли мне нужно представлять вас друг другу, — без умолку болтал епископ. Навстречу Энди из кресла поднялась высокая фигура. Посетитель был таким тощим, что напоминал чучело.

— Добро пожаловать в Лондон, господин Морган, — промолвил Эмброуз Дадли.

— Отличная работа! Просто великолепная! — нахваливал своих эденфордских агентов епископ Лод.

Все трое сидели кружком, глядя друг на друга. Эмброуз Дадли расплылся в самодовольной ухмылке. Епископ торжествовал победу и хотел насладиться ею вместе с ними.

— Эмброуз и я знакомы еще по Кембриджу, — объяснил Лод. — Прежде чем стать первоклассным шпионом, он был никуда не годным преподавателем античности. Это его первое задание. План мы разработали еще в Кембридже. Мы внедряли агентов в сомнительные городишки, зная, что уйдут годы на то, чтобы они стали уважаемыми гражданами.

— В других городах тоже работают ваши агенты? — спросил Энди.

— Еще четверо, — ответил епископ.

— Пятеро, — поправил его Дадли.

Епископ поднял глаза к потолку и начал загибать пальцы.

— Признаю свою ошибку. Действительно, пятеро.

— Но если у вас уже был агент в Эденфорде, зачем вы отправили туда меня?

Епископ немного нагнулся вперед.

— Это была моя идея. И она сработала, верно, Эмброуз? — Епископ похлопал Дадли по колену. Его приятель ухмыльнулся еще шире. — Я решил, что если мы сумеем внести в жизнь городка сумятицу, а потом бросим в эту неразбериху горячую головешку, это ускорит процесс. Так и вышло! Сначала я хотел послать туда Элиота, но у тебя получилось ничуть не хуже, а может быть, и лучше!

— Почему вы не сказали мне, что делает в Эденфорде Дадли? — спросил Энди.

— Ненужный риск, — ответил Дадли. — Я слишком долго работал, чтобы позволить тебе поставить мой труд под угрозу. Если бы ты потерпел неудачу, я продолжал бы свое дело, и в Эденфорде остался бы наш человек. — Дадли протянул руку и тоже дружески похлопал епископа по колену. — Я был довольно суров с этим юношей, — усмехнулся он.

— Да вы чуть не уничтожили меня! — возмутился Энди.

— Верно, — ответил Дадли, — и на то были свои причины. Если бы мне удалось скомпрометировать тебя, в глазах горожан я бы стал кем-то вроде пуританского крестоносца, и мне бы стали доверять еще больше. Но ты неплохо защищался, и это тоже пошло нам на пользу.

Битый час Дадли и епископ продолжали восторгаться друг другом. После этого Эмброуз Дадли откланялся. Он сказал, что ему не терпится вновь насладиться теми радостями, что дает жизнь в большом городе.

Когда Дадли ушел, епископ сказал, что он безмерно счастлив — ведь Энди не очень сильно пострадал во время происшествия в красильне.

— Однако кое-что меня встревожило. — С этими словами Лод подошел к столу, выдвинул ящик и достал клочок бумаги. Он положил его на стол и повернул так, чтобы Энди мог прочесть написанное. Юноша узнал цифры, выведенные его собственной рукой: (7/4/22/18–21), (40/28/6/1–3). (40/10/2/12). Под ними рукой епископа была расшифрована фраза: «Человек, которого ты ищешь, его нет здесь. Эндрю».

— Я не стал рассказывать об этом послании Эмброузу, — мрачно сказал Лод. — Потрудись объяснить, что это значит.

Энди медленно побрел к креслу, пытаясь на ходу подыскать нужные слова. Он знал, что рано или поздно этот момент настанет, и уже думал о том, что сказать, но теперь все объяснения казались лишними. Епископ тоже уселся в кресло и положил руки на колени, ожидая ответа Энди.

— Мэтьюз незлой человек, — начал юноша. — Пока я жил в Эденфорде, я успел хорошо узнать Кристофера. Я жил в его доме, сидел с ним за одним столом, работал с ним рука об руку. Он честный человек, и у него хорошая семья. Его любят горожане. Он пользуется их уважением, и он нужен им, особенно сейчас, когда в городе такое тяжелое положение.

Энди замолчал. Епископ не возражал ему.

— Я знаю, вы считаете, что он распространяет опасные идеи, но он прекрасный человек, и я проникся к нему уважением.

Когда Энди закончил говорить, епископ Лод уставился в пол. Он сказал:

— Если не ошибаюсь, у Мэтьюза две дочери?

— Да.

— Красивые?

— Очень.

— Ты влюбился в одну из них?

Энди ответил не сразу. Епископ терпеливо ждал.

— Да.

Епископ вздохнул, поднял голову и взглянул Энди прямо в глаза.

— Друг мой, при длительном задании всегда есть риск. Ты помнишь Бедфорд? Тогда ты тоже влюбился в дочь священника. Кажется, ее звали Эбигейл?

Энди не отвечал.

— А в Колчестере ты подружился с молодым печатником и его подружкой, которых мы потом арестовали. Потому-то я не сразу решился отправить тебя в Эденфорд. Там нужно было прожить еще дольше, а значит, и риск был больше. Неужели ты не видишь, мой мальчик, что история повторяется. И так же, как ты забыл о тех, других, ты забудешь и про жителей Эденфорда.

Энди недоверчиво покачал головой.

— Эндрю, послушай меня, я знаю, что говорю. Зло может принимать разные обличья, иногда весьма привлекательные. Сам Люцифер мог превращаться в ангела света. Короче, я не желаю больше слушать об этом. Я считаю, что дело сделано. Так забудем же о нем. — Он поднялся. — Идем! Наш повар приготовил для нас нечто восхитительное. Давай отпразднуем победу!

Суд над Кристофером Мэтьюзом напоминал жуткое цирковое представление, на котором епископ Лод выступал в качестве хозяина зверинца. Целью представления являлась очередная демонстрация могущества церкви. Суд проходил в Вестминстерском дворце, в знаменитой «Звездной палате». Это был суд королевской прерогативы, где исключительное право вынесения приговора принадлежало монарху. Он не был связан нормами общего права, и присяжные не участвовали ни в предъявлении обвинения, ни в вынесении вердикта. Это предоставляло королю и его главному советнику епископу Вильяму Лоду полную свободу действий, когда им требовалось уничтожить своих противников.

В состав суда входили Тайный совет, два главных судьи и епископы, подчинявшиеся Лоду. Возглавлял суд король Англии. Король Яков регулярно посещал заседания «Звездной палаты»; он очень любил слушать прения и с удовольствием пользовался своим правом вынесения вердикта и приговора. Его сын, Карл I, не разделял отцовского пристрастия к судопроизводству и наведывался в «Звездную палату» редко. После того как в Лондоне пошли слухи о том, что на суде над пресловутым Джастином будет присутствовать король, люди с трех часов утра толпились неподалеку от Вестминстерского дворца, надеясь попасть на заседание.

Войдя в помещение, набитое людьми, Энди сразу вспомнил, за что этот зал получил свое название, — потолок сверкал звездами всевозможных видов. Ряды кресел располагались в форме буквы «U» вокруг небольшого круглого возвышения, которое окружали ряды столов, где сидели судьи всех мастей. Над этими столами, немного сбоку, находилось председательское место, предназначенное для короля.

Энди и Эмброуза Дадли проводили на их места, прямо напротив судей, рядом с помощником шерифа. В соответствии с принятой процедурой епископ зачитал исковое заявление против Мэтьюза и данные под присягой свидетельские показания, включая свидетельство Энди. К огорчению епископа, на сей раз его любимый агент давал показания неохотно. В присутствии Энди на суде не было необходимости, но епископ настоял, чтобы он сидел в зале. Лод хотел убедить в преступлениях Кристофера Мэтьюза не только суд, но и своего любимца. Энди же продолжал надеяться на то, что он сможет замолвить слово за обвиняемого.